Белые стены и потолок надоели до зубного скрипа. Девочка полусидела на кровати и безразлично смотрела перед собой, правая рука ее была надежно зафиксирована в лубках, а нога была перевязана бинтом и скрыта под одеялом. Врач сначала думал, что у нее перелом ноги, но потом выяснилось, что просто ушиб. Для нее все его объяснения свелись к тому, что пока синяк не пройдет, ходить она будет с палочкой. Вот только не с той палочкой, которую она любила, а с деревянным костылем. Желания двигаться у девочки не появилось, она смотрела в одну точку и рамышляла о том, почему же жизнь вот такая... Вот такая, что лучше быть мелкой букашкой, чем полукровкой, слабой и неумелой волшебницей в окружении обычных людей. А ведь в школе ей рассказывали о том, что даже больница у волшебников своя, специальная. Значит, получается, ее сочли ненастоящей волшебницей, недостойной того, чтобы лечиться в этом Святом Мунго. Кто вообще такой, этот Мунго?
Теперь она мало плакала, выплакав все слезы, когда узнала, что даже не может пойти на похороны своей матери, так как очень сильно болела нога и ее необходимо было постоянно поддерживать. Ни у кого не было времени!.. Никто не хотел понять, что для нее это очень важно!..
Четверо соседей в палате - старая женщина тихо постанывала на соседней, кровать через нее была пуста, затем девушка с большими синяками на лице, и еще две старушки-сплетницы, которые, наверное, перемыли косточки всем от главного ординатора до поварихи. У нее было сильное желание расправить ширму и сделать вид, что всех этих соседушек не существует, но тут заглянула медсестра. "Кажется, таких называют церберами..." Бульдожье лицо и красноватый нос. "Наверное, она пьет спирт, как старик Пим за углом. Интересно, мне позволят жить в доме моих родителей? Или отдадут в приют?"
Мыслей было много, вот только веселыми они не были.