Форум    Участники     Активные темы     Регистрация     Войти



  • Страница 1 из 3
  • 1
  • 2
  • 3
  • »
Посвящение Вальтера Кальтенбаха
Марек_ГржимайлоДата: Вскр., 05.07.2009, 10:43 | Сообщение # 1


Помощник директора

Ольха, зуб дипсы, 5,5 вершков
Спасибо: 99
Подарки: 9
-----------> Собеседование Вальтера Кальтенбаха

Гржимайло, весь залившийся краской под цвет своих сапог, дождался, пока Вальтер поклонится директору, и выволок мальчишку в коридор.
- Still! – придушенно прошипел он. – Никаких вопросов!
Гневно скрипя сапогами, Гржимайло повёл Вальтера в южное крыло Большого Дома, по широким светлым коридорам, освещённым дневным светом через распахнутые окна. Причудливые химеры, вырезанные из того же белого камня, из какого были сложены стены Большого Дома, глядели на Вальтера с величественных фризов под самым потолком и иногда негромко порыкивали вслед.
Актовый зал, сейчас пустынный и безмолвный, был ярко освещён и даже нагрет сентябрьским солнцем. В центре, на возвышении, стоял огромный валун, покрытый пятнами лишайника.
Гржимайло провёл Вальтера к центру зала и выпустил его руку, не доходя до возвышения.
- Тихо! – снова напомнил помощник директора с ещё более явным акцентом.



Встань, и протяни бокал, и стань адептом на пороге
тайн, и в матовом бокале отразятся боги; и бесстрастье —
слово не для вин, а страсть — не слово для веселья.
мастер винограда солнце растворит во тьме.
Так родится Вино.

Walter_KaltenbachДата: Вскр., 05.07.2009, 12:31 | Сообщение # 2


Ученик. Класс "Аз"

Каучук, перо Гамаюна,5 вершков
Спасибо: 100
Подарки: 21
-----------> Собеседование Вальтера Кальтенбаха

Этот взрослый удивлял Вальтера всё больше и больше, а нравился всё меньше и меньше, потому что он не только не умел говорить по-немецки, как следует, но и на вопросы отвечать, судя по всему, тоже не умел. А разве может нравиться взрослый, который не умеет отвечать на вопросы!?
А вот сама школа мальчику понравилась. Светлая, огромная, её не уродовали даже внушительные каменные стражи, на которых Вальтерхен взирал с неким почтением. И зал был большим, аккуратным и чистым... ну или почти чистым.
- Хорошо, Herr Shulmeister,- с некоторым недоумением и разочарованием ответил маленький Кальтенбах, предусмотрительно понизив голос.- Я по-всякому умею говорить, и тихо тоже, мне совсем нетрудно.
Он потоптался на месте, потом подошёл к старому пятнистому камню и начал аккуратно соскребать разводы лишайника. Похоже, этот валун совсем не чистили.
Но тут за спиной мальчика послышались шаги, быстрые, дробные - мамины,- и размеренные, неторопливые - папины.
- Не волнуйся, Хильда, душа моя,- вполголоса уговаривал маму отец.- Ничего с нашим Вальтерхеном не случится. Ну разве что Гржимайло после инициации за уши оттаскает, чтобы слушал больше, чем говорил.
И вот это мальчику уже совсем не понравилось. Но затем папа увидел Вальтерхена, улыбнулся и подмигнул, и Вальтер понял, что папа так шутил. Тогда мальчик взглянул на заместителя директора с гораздо большей приязнью.
- А у вас этот камень грязный,- сообщил он, решив помочь учителю.- Его почистить надо. Я умею!

Sieghild_KaltenbachДата: Пн., 06.07.2009, 07:37 | Сообщение # 3


Жена и мать
Спасибо: 10
Подарки: 3
Собеседование Вальтера Кальтенбаха ----------->

Зигхильда, разом позабывшая о тяготах первого года обучения, шептала мужу:
- Лучше бы обряд проводил Телльхайм. Это же… это так серьёзно…
С порога, через весь зал она со страхом поглядела на алтарь, - округлый, внушительный, он возвышался на полсажени от белокаменного пола. Солнце выхватывало на нём яркие слюдяные искры. Одновременно с Фридрихом Зигхильда заулыбалась малышу, такому важному в своей первой школьной форме. Собственное посвящение Зихгильда помнила весьма смутно – слишком маленькой она тогда была, слишком поглотили эти впечатления последующие школьные годы. Кажется, её мама тоже очень волновалась.
- Вальтерхен! – ахнула Зигхильда. Они как раз подходили к алтарю, когда малыш взялся за лишайнки. Зигхильда легко подбежала, схватила Вальтера в охапку и поставила подальше от алтарая, между собой и Фридрихом. – Ничего не трогай, сердечко моё! Ничего, слышишь? – и посмотрела на мужа, ожидая, чтобы он объяснил сыну, почему здесь ничего нельзя трогать.

Марек_ГржимайлоДата: Вт., 07.07.2009, 10:36 | Сообщение # 4


Помощник директора

Ольха, зуб дипсы, 5,5 вершков
Спасибо: 99
Подарки: 9
Оставив мальчишку у подножия, Гржимайло переступил мелкий, проложенный в полу желобок, кольцом опоясывающий возвышение, и поднялся к самому алтарю, как бы врастащему в пол. Помощник директора не мог не поддаться навязчивой потребности ещё раз оглядеть приготовленные к обряду инструменты. Его подозрительный взгляд перебегал с предмета на предмет, тщательно выискивая возможные подвохи; однако всё было точно так, как он сам оставил: так же остро обсидиановое лезвие, тот же отпечаток его щепоти в миске грубой соли. Ничья преступная рука, никакая неблагоприятная сила не попыталась вмешаться сегодня.
Заслышав шаги родителей, Гржимайло наконец оторвался от инструментария, чтобы приторно улыбнуться, главным образом фрау Кальтенбах, и тут же вспыхнул, закричал на Вальтера:
- Убери руки от алтаря, мальчишка! – и даже замахнулся, но тут фрау Кальтенбах подхватила сына, и Гржимайло, тяжело дыша, лишь смерил ребёнка уничижительным взглядом ярко-голубых глаз.
- Прошу вас, gnädige Frau, снимите с вашего сынка рубашку, возьмите его за ручку… и вы, герр Кальтенбах… и подходите сюда, - всё ещё гневно раздувая ноздри, распорядился Гржимайло по-немецки, но голос его постепенно приобретал прежнюю притороность.




Встань, и протяни бокал, и стань адептом на пороге
тайн, и в матовом бокале отразятся боги; и бесстрастье —
слово не для вин, а страсть — не слово для веселья.
мастер винограда солнце растворит во тьме.
Так родится Вино.
Walter_KaltenbachДата: Вт., 07.07.2009, 11:12 | Сообщение # 5


Ученик. Класс "Аз"

Каучук, перо Гамаюна,5 вершков
Спасибо: 100
Подарки: 21
Всё произошло так быстро, что мальчик даже не успел испугаться. Даже вздрогнуть от окрика не успел, как уже оказался на тёплых маминых руках и, с их высоты с удивлением смотрел на взрослого, который почему-то кричал и размахивал руками... одной рукой. Двумя он, наверное, тоже не умел размахивать.
- Я не знал, что алтарь может быть таким грязным,- успокаивающе объяснил Вальтерхен учителю.- Вы испугались, да? А со мной всё хорошо, вы не волнуйтесь, пожалуйста, господин учитель.
Фридрих Кальтенбах легко вынул сына из рук Зигхильды, опустил его на пол и только тогда перевёл дух.
- Вальтер, развяжи пояс, а потом сними рубашку. Помнишь, как мы тебя учили раздеваться?
Вальтерхен кивнул, уже путаясь в узорном вышитом пояске. Наконец узел был распутан, и мальчик с недоумением оглядел зал, не представляя, куда можно положить одежду. Фридрих и тут помог, взял из рук сына поясок, а затем и белую рубашечку, которую Вальтерхен постарался сложить так аккуратно, как только мог.
- Подойди к господину Гржимайло, Вальтер.
Голос отца звучал так же неестественно и напряжённо, каким было каждое его движение. Папа снова взял мамину руку и сделал шаг, потом второй - и подтолкнул мальчика вперёд, а сам остановился.
- Только ничего не трогай без разрешения. С магией не шутят.
Вальтерхен подошёл вплотную к человеку со смешной фамилией и таким же смешным немецким языком и хотел взять его за действующую руку, но папа сказал ничего не трогать, поэтому малыш просто остановился.
- А что нужно делать сейчас, господин учитель?- Голос Вальтерхена потерял некую толику уверенности, но любознательность мальчика пересилила всякую нерешительность.- Вы скажите, я вам помогу.
Sieghild_KaltenbachДата: Чт., 09.07.2009, 00:36 | Сообщение # 6


Жена и мать
Спасибо: 10
Подарки: 3
Отчаянно хотелось стиснуть малыша покрепче и поскорее уйти отсюда, унести его в безопасность собственного дома, где никто не замахнулся бы на него, не ударил. Зигхильда застыла, обнимая Вальтерхена, вся проникнувшись этим позывом, растворяясь в тёплой доверчивой тяжести ребёнка. Только когда Фридрих забрал сына из её рук, она осознала, как обеспокоила его. Зигхильда вскользь улыбнулась мужу – бледно, успокаивающе-заискивающе – но это мгновение промелькнуло слишком быстро, почти неощутимо: оба они сейчас были сосредоточены на Вальтерхене, теребящем узел. Зигхильда стиснула руки, ощущая сама, как путаются маленькие пальчики в затянутых складках ткани; мучительно хотелось помочь Вальтерхену, уберечь его от чужих, равнодушных людей. Странным образом это соединилось с желанием унести отсюда младшего, нерождённого ребёнка; Вальтерхен в её восприятии слился с будущим младшим братом, и надо было уберечь их обоих. Малыш стянул рубашку; в солнечных лучах он был весь белый и золотистый, нежно-беззащитный, и Зигхильда задохнулась от тоски, неотвратимости расставания и страха за Вальтерхена – страха перед обрядом, страха перед суровостью обучения, страха перед всеразрушающей мощью искусства, к которому отныне он будет приобщаться день за днём, беззащитный, наивный и любопытный. Почему не принято обучать детей на дому!.. Зигхильда беспомощно тронула сына – так и не забрала – и тихо убрала руку.
Марек_ГржимайлоДата: Чт., 09.07.2009, 04:11 | Сообщение # 7


Помощник директора

Ольха, зуб дипсы, 5,5 вершков
Спасибо: 99
Подарки: 9
Видя, что старшие Кальтенбахи не спешат перейти кольцо вокруг алтаря, поляк поджал длинный тонкогубый рот. Никто в наше время не желает полностью посвятить дитя Институту, до конца перерезать узы, отвлекающие мысли питомцев от постижения высоких искусств. Гржимайло проследил, как мальчик принялся неуклюже возиться с одеждой – хотя в душе вынужден был признать, что маленький Кальтенбах обращается с ней не в пример ловчее, чем многие из его сверстников, - и вновь обратился к алтарю, чтобы почтительным плавным движением выбрать из инструментов атам и плоскую каменню чашу.
- Поможешь? – от неожиданности Гржимайло переспросил и тут же обозлился. В большинстве случаев он считал ниже своего достоинства реагировать на первоклассников как на людей. – Отчего бы и нет. Поди сюда, встань вот тут, - помощник директора взял Вальтера за плечо, поставил напротив его отца, и указал на желобок в полу, пока пустой. - Эту черту не переступай. Вот, держи чашу. Держи прямо над чертой. И не вздумай уронить. Герр Кальтенбах, пожалуйте руку.




Встань, и протяни бокал, и стань адептом на пороге
тайн, и в матовом бокале отразятся боги; и бесстрастье —
слово не для вин, а страсть — не слово для веселья.
мастер винограда солнце растворит во тьме.
Так родится Вино.
Walter_KaltenbachДата: Чт., 09.07.2009, 04:44 | Сообщение # 8


Ученик. Класс "Аз"

Каучук, перо Гамаюна,5 вершков
Спасибо: 100
Подарки: 21
Рука у недавно бывшего таким смешным взрослого оказалась холодная-холодная, и Вальтерхен положил на неё свою тёплую ладошку и немного погрел, пока старательно становился перед желобком из белого камня. Почему-то вспомнились уродливые стражи школы под потолком, пока он шёл в этот зал. И тёплые мамины руки - совсем не такие, как у этого тонкогубого человека со смешной фамилией. Зачем она убрала руку? На спине начали выступать мурашки, хотя солнце сейчас падало прямо на него. Мальчик привстал на цыпочки, принимая чашу, тоже холодную и тяжёлую, и пододвинулся к самому желобку, чтобы не протягивать каменную чашу слишком далеко.
- Да, конечно, герр Гржимайло,- невозмутимо отозвался папа, аккуратно подворачивая рукав перед тем, как вытянуть руку над чашей.- Вальтер, смотри внимательно. Сейчас герр Гржимайло возьмёт у меня немного крови для продолжения ритуала. Следи, как сделать разрез правильно, так, чтобы боль практически не ощущалась.
Вальтерхен растерянно посмотрел на маму, потом на папу, а потом на острый нож в руке холодного взрослого, и мурашки на коже зашевелились отчётливее.
- А без крови никак нельзя?- спросил он нерешительно.- С кровью получается уже тёмный ритуал, правда?
Sieghild_KaltenbachДата: Сб., 11.07.2009, 09:13 | Сообщение # 9


Жена и мать
Спасибо: 10
Подарки: 3
Зигхильда, задохнувшись от возмущения, гневно глядела на поляка своими зеленовато-серыми глазами, ярко подчёркнутыми папоротниковой зеленью оторочки мантии. Ритуал вовсе не предполагал того, чтобы ребёнок ассистировал при его проведении. Женщина не верила своим глазам – вот истинно славянские небрежение и бесстыдство! Как Телльхайм посмел дать польскому швайну проводить ритуал?! Да разве она бы привела ребёнка, если бы знала, что эти славяне, вечно недовольные тем, что немцы определяют образование и воспитание, будут отыгрываться на немецком ребёнке прямо с порога, позабыв о всяких приличиях!
Как всегда, она полагалась на мужа – сейчас почти бессознательно, слишком возущена была, - и, как всегда, Фридрих успешно успокоил её, предупредив страх Вальтера.
- Это не будет тёмным ритуалом, если герр Гржимайло не желает принести отцу или тебе вреда, - не так ли, герр Гржимайло? – любезно поинтересовалась Зигхильда, забирая у Фридриха одёжки сына.
Марек_ГржимайлоДата: Сб., 11.07.2009, 11:19 | Сообщение # 10


Помощник директора

Ольха, зуб дипсы, 5,5 вершков
Спасибо: 99
Подарки: 9
- Какой развитой ребёнок, - неприятно осклабился поляк, коверкая звуки. – Совершенно верно, фрау Кальтенбах. Слушай своего отца, мальчик, и смотри внимательно: вскорости тебе самому придётся учиться делать такие разрезы. И держи – чашу – крепко.
Ещё раз скрипнули сапоги: Гржимайло выбирал положение поудобнее, топтался рядом с отцом и сыном, застывшими над рубежом магического круга, и наконец солнце ярко сверкнуло на лезвии – поляк ухватил герра Кальтенбаха за предплечье и быстро и точно рассёк кожу. Разрез тут же налился кровью, частые вишнёвые капли забили в дно чаши, затянули светлый, в прожилках камень тяжёлой пеленой.
- Достаточно. Благодарю вас, герр Кальтенбах, - официальным тоном сказал заместитель директора, отпуская руку отца Вальтера и, держа окровавленный атам над чашей, забрал её из детских рук. – Стой спокойно, мальчик.
Бережно неся чашу перед собой, Гржимайло почтительно отнёс её на алтарь, мягко поставил и обернулся к Кальтенбахам.
- Да начнётся отречение, - неожиданно звучно уронил Гржимайло, воздевая левую руку с короткой узловатой палочкой. Торжественный голос разнёсся по залу, отдался слабым эхом. Желобок вокруг алтаря вспыхнул невысоким голубым пламенем, едва видным в солнечны день.
- Дитя, как твоё имя? – вопросил поляк, вперив в Вальтера голубые глаза. – Где твой отец?




Встань, и протяни бокал, и стань адептом на пороге
тайн, и в матовом бокале отразятся боги; и бесстрастье —
слово не для вин, а страсть — не слово для веселья.
мастер винограда солнце растворит во тьме.
Так родится Вино.
Walter_KaltenbachДата: Сб., 11.07.2009, 11:54 | Сообщение # 11


Ученик. Класс "Аз"

Каучук, перо Гамаюна,5 вершков
Спасибо: 100
Подарки: 21
Как это "если"?
Вальтерхен моргнул и в растерянности воззрился на взрослых.
Разве может тут быть "если"?! Может..?
Но человек рядом с ним тут же развеял возникшие было сомнения, и мальчик улыбнулся ему широко и радостно. Но какая-то тень не-улыбки так и осталась у детского рта, оборвав радость, когда капли крови дробно застучали о дно чаши. Вальтер быстро-быстро заморгал, но так и не отвернулся, послушно всматриваясь в разрез на папиной руке.
- Теоретически можно, конечно, заменить кровь другим составом,- ответил отец, залечивая рану взмахом палочки,- но зачем, если кровь запускает магию этого ритуала эффективнее всего?
Он внимательно поглядел на сына.
- Отойди от черты подальше, Вальтер, и не двигайся с места.
Это предупреждение было как нельзя более кстати, потому что когда голубые языки пламени лизнули каменный жёлоб, мальчик испуганно ойкнул и дёрнулся к родителям.
Ничего, сейчас всё погасят. А этот огонь интересный.
Он не понял того, что сказал учитель, а вот на отца, заложившего руки за спину, взирал с нескрываемым восторгом. Только папа мог так уверенно держаться после ранения, так чётко и ясно говорить...
А потом до Вальтерхена дошёл смысл папиных слов.
- Я, Фридрих Кальтенбах из поместья Кальтенбахов, отдаю своего сына, Вальтера Кальтенбаха, благородному Институту Дурмстранг и его почтенным профессорам сроком, который определите вы сами согласно способностям Вальтера. В течение всего этого времени я клянусь ни словом, ни делом не вмешиваться в воспитание и обучение Вальтера Кальтенбаха, кроме как с позволения представителя Дурмстранга. Я передаю все права на Вальтера, которыми я обладал до этого времени как его отец, отказываюсь и отрекаюсь от него как от сына. Да будет так.
Он помолчал, глядя на мальчика, отделённого от него ритуальным пламенем, и заключил:
- С этого момента я не отец Вальтера Кальтенбаха и не имею с ним родственной связи. Вальтер Кальтенбах, ты мне не сын.
Мальчик в ужасе смотрел на папу, ничего не понимая, кроме того, что сейчас с ним происходит самое страшное, что только могло случиться.
- Почему, папочка?- выдавил он и умоляюще взглянул на Зигхильду.- А... мама?
Sieghild_KaltenbachДата: Вскр., 12.07.2009, 05:26 | Сообщение # 12


Жена и мать
Спасибо: 10
Подарки: 3
Зигхильда шатнулась к пламени одновременно с Вальтерхеном – остановить, защитить, уберечь малыша, а затем вновь раздражённо глянула на Гржимайло.
- Тише, малыш, - вполголоса очень ласково подсказала она Вальтерхену. – Не бойся. Так просто принимают в школу. Не бойся, Вальтерхен.
А затем Зигхильда подняла подбородок повыше, степенно сцепив пальцы под грудью. Лицо её потяжелело. Рубашка и поясок сына так и были перекинуты через руку.
Мальчик мой.
- Я, Зигхильда Кальтенбах из поместья Кальтенбахов, - размеренно и отстранённо повторила она вслед за мужем, - отдаю своего сына, Вальтера Кальтенбаха, благородному Институту Дурмстранг и его почтенным профессорам сроком, который определите вы сами согласно способностям Вальтера. В течение всего этого времени я клянусь ни словом, ни делом не вмешиваться в воспитание и обучение Вальтера Кальтенбаха, кроме как с позволения представителя Дурмстранга. Я передаю все права на Вальтера, которыми я обладала до этого времени как его мать, отказываюсь и отрекаюсь от него как от сына. Да будет так.
Последняя часть формулы далась Зигхильде тяжелее всего.
- С этого момента я не мать Вальтера Кальтенбаха и не имею с ним родственной связи. Вальтер Кальтенбах, ты мне не сын, - не отрывая глаз от малыша, негромко произнесла она.


Сообщение отредактировал Sieghild_Kaltenbach - Вскр., 12.07.2009, 05:35
Walter_KaltenbachДата: Вскр., 12.07.2009, 07:50 | Сообщение # 13


Ученик. Класс "Аз"

Каучук, перо Гамаюна,5 вершков
Спасибо: 100
Подарки: 21
Как... как же не мать? Почему не сын?
Вальтерхен ничего не понимал, но на этот раз вместо того, чтобы задавать вопросы взрослым, только подавленно молчал. Вопросы оставались в голове, невысказанными и даже не продуманными, как следует. Потому что если хорошо подумать, то обязательно найдёшь ответ на любой вопрос. Так говорил папа. А сейчас он... не папа?
Разве нельзя учиться в школе и быть сыном?
Мальчик повернулся к единственному взрослому, кто не был отделён от него барьером голубого огня, умоляюще взглянул на него. Если и он скажет сейчас, что не учитель... что же тогда будет?
- Я... я Вальтер Кальтенбах,- запинаясь, наконец выговорил он своё имя.- Herr Schulmeister, скажите, пожалуйста, у меня теперь, правда, нет папы и мамы?
Марек_ГржимайлоДата: Вскр., 12.07.2009, 16:07 | Сообщение # 14


Помощник директора

Ольха, зуб дипсы, 5,5 вершков
Спасибо: 99
Подарки: 9
Яркое солнце играло на столбике монеток, аккуратно высящемся на алтаре, - золотых, крупных, и на каждой был выгравирован гордый герб Дурмстранга, а с обратной стороны – голова чудовища с закрытыми глазами и скопищем спутанных шевелящихся змей вместо волос. Гржимайло взял верхнюю монетку, вновь почтительно задержавшись перед алтарём, и обернулся к мальчику. Бесстрастно, но зорко поляк подметил знакомые перемены – год за годом отражали их вереницы лиц первоклассников: мальчишка забеспокоился, растерялся, но, похоже, с маленьким Кальтенбахом необходимости удерживать силой не возникнет. Поэтому, сжимая атам, помощник директора мерными шагами приблизился к съёжившемуся ребёнку, доверчиво глядящему на него.
Обещает быть послушным учеником, несмотря на резвость.
- Имеющий уши да услышит, - наставительно ответил поляк мальчишке по-немецки и протянул руку, отделил прядку от льняных волос Вальтера и, натянув, быстро отсёк одним ударом. Лезвие прошелестело у самой детской щеки. Гржимайло расслабил пальцы, и прядка нежных волосёнок опустилась в ладонь, прямо на зажатую монету. Атам в другой руке Гржимайло с искусной молниеносностью сменился палочкой, и поляк, бережно опустив монетку и волосы на алтарь, направил палочку на них.
Денежка вспыхнула ясным пламенем, и прядка, не тронутая огнём, вплавилась в неё, медленно провалилась вглубь пылающего металла, и огонь пропал – осталось лишь почерневшее, изуродованное жаром лицо чудовища с раскрывшимися глазами и светлые волосёнки, выглядывающие с двух сторон монетки.
Слова падали, как тяжкие капли воска в холодную воду:
- Благородный Институт Дурмстранг принимает Вальтера Кальтенбаха и платит за него в залог его возвращения, живым или мёртвым, Фридриху и Зигхильде Кальтенбах.
Монета исчезла с алтаря, перенёсшись в ладонь отц Вальтера.
- Вальтер Кальтенбах, благородный Институт Дурмстранг согласен принять тебя в своё лоно с тем, чтобы обучить магическим искусствам и совершенствовать твою натуру. Отныне и до истечения срока, который определится твоими стараниями, ты ничей сын, и ни один человек в мире, ни мужчина, ни женщина, не вправе называться твоим отцом или матерью. Отныне и до истечения этого срока твои тело и душа вверены благородному Институту Дурмстранг. Институт обязуется заботиться о тебе согласно твоей природе и защищать тебя от всякой угрозы, в том числе той, что ты представляешь для себя сам.
Если ты, Вальтер Кальтенбах, проявишь должное старание и уважение к правилам Института Дурмстранг, ты сможешь избежать опасностей, связанных с обучением; если же ты будешь небрежен и нерадив, твоё тело будет возвращено семье Кальтенбахов для погребения.




Встань, и протяни бокал, и стань адептом на пороге
тайн, и в матовом бокале отразятся боги; и бесстрастье —
слово не для вин, а страсть — не слово для веселья.
мастер винограда солнце растворит во тьме.
Так родится Вино.
Walter_KaltenbachДата: Вскр., 12.07.2009, 16:33 | Сообщение # 15


Ученик. Класс "Аз"

Каучук, перо Гамаюна,5 вершков
Спасибо: 100
Подарки: 21
На атаме ещё оставалась папина кровь. Вальтерхен заметил это, когда лезвие мелькнуло у самого лица. Мальчик привстал на цыпочки, потянулся, чтобы получше разглядеть, что происходит на алтаре, не пропустить ничего и тихонько ойкнул, когда светлые волосы не обуглились, а провалились в золотой кругляшок. А потом монетка исчезла, словно растворилась в огромном камне, и Вальтер почему-то вспомнил, как отец недавно приносил жертву на празднике Лугнасада.
Горло у него пересохло от волнения, и Вальтерхен с трудом понимал, что говорит помощник директора, даже несмотря на то, что вслушивался в неправильную речь изо всех сил.
- Если я буду небрежен и нерадив, вы вернёте меня маме и папе?- растерянно переспросил мальчик.- Но я не хочу быть нерадивым. Я хочу хорошо учиться.
  • Страница 1 из 3
  • 1
  • 2
  • 3
  • »
Поиск:
  Сегодня, 05.12.2024, форум посетили
(учитываются только принятые игроки):



Кликни - позови новых игроков!

Palantir Лучшие AD&D и RPG ресурсы Рунета TopOnline - Рейтинг ролевых игр
Друзья "Старой доброй Англии"

ЭНАССА



Именем Короля - ролевая игра FRPG Marauders: RAGTIME

Страничка баннеров

Сайт управляется системой uCoz